Электроэнергию можно прикупить в Финляндии

Россия изучает возможность для закупок электроэнергии в Финляндии в ближайшие пять лет. Обе страны хотели бы построить новые межграничные сети, позволяющие передавать энергию в том и другом направлении. Финляндия, у которой появятся излишки энергии после строительства нового энергоблока на АЭС в Олкилуото, уже готовится обеспечить возможный недостаток генерирующих мощностей в России, особенно на приграничных территориях.

Эта информация, появившаяся в Финляндии в начале июня, вызывает много вопросов. Сегодня экспортный поток электрической энергии движется только в одном направлении – из России в Финляндию. Структуры РАО ЕЭС обеспечивают примерно 10% сегодняшних финских электроэнергетических потребностей. Несмотря на заявления председателя правления РАО ЕЭС Анатолия Чубайса о грядущем энергодефиците на Северо-Западе, ряд регионов на границе c Финляндией, в частности Ленинградская область, по-прежнему имеют избыток установленной мощности.

В конце прошлого года Министерство торговли и промышленности Финляндии не дало российской компании «Балтэнерго» разрешения на прокладку энергетического кабеля из России по дну Финского залива. Тем не менее, как следует из сообщений СМИ, продолжаются переговоры о предполагаемом строительстве подводных энергетических кабелей из России в Эстонию, Латвию и Швецию. Насколько вероятной выглядит возможность импорта электроэнергии из России в Финляндию, мы спросили у вице-президента компании Fortum Пирьи Хейсканен. В интервью корреспонденту «Эксперта С-З» она рассказала также о перспективах приграничной торговли электричеством, прогнозах будущих цен на электроэнергию в разных странах и инвестициях в строительство новых энергетических объектов.

– Насколько реальна поставка электроэнергии из Финляндии в Россию в ближайшие пять лет, если учитывать, что строительство новых энергетических мощностей, прежде всего атомных, требует достаточно много времени? При таких сроках постройки новых энергоблоков на финских АЭС возможно ли увеличение экспорта?

– Сейчас в Финляндии строится пятый энергоблок АЭС. О необходимости строительства шестого ведутся бурные дебаты, и сегодня никакого решения еще не принято. Если же обратиться к цифрам и посмотреть на развитие ситуации на общескандинавском рынке электричества Nord Pool, то нам требуются большие инвестиции в строительство новых энергетических объектов. Спрос на электроэнергию растет на 1% в год, и пусть этот рост не так высок, как в России, тем не менее потребуются новые мощности. Схожая ситуация имеет место в Европе – здесь тоже необходимы новые мощности и большие инвестиции. Я полагаю, что возрастающий спрос – это скорее глобальный феномен, во всяком случае, и в России, и в Европе наблюдается одна картина – несоответствие между текущим спросом и будущим предложением.

Газовые электростанции

Если анализировать потребности в инвестициях на общескандинавском и европейском энергетических рынках, то к 2020 году дефицит электроэнергии в Скандинавии составит примерно 40 млрд кВт·ч, а в Европе разрыв между спросом и предложением будет еще больше. Так что нельзя уверенно говорить о том, что перепроизводство электроэнергии в Европе сможет удовлетворить российские потребности.

– Не кажется ли вам, что не совсем верна отрицательная оценка Министерством промышленности и торговли Финляндии проекта прокладки кабеля из России в Финляндию, предложенного компанией «Балтэнерго»?

– Fortum – не единственный игрок на скандинавском рынке, и это было не наше решение, строить кабель или нет. Но если мы посмотрим, что явилось сутью дискуссии, то проблема, оказывается, схожа с той, которую мы только что обсудили. Россия ищет возможности увеличения экспорта электричества в Финляндию, в то время как ее внутренний спрос растет на 4% в год. Если же рассматривать проблему в общем плане, то становится очевидно, что трансграничная торговля электричеством должна идти в обоих направлениях, причем определяющим фактором являются цены. Где цены выше, туда и устремится экспортный поток.

Сегодня такая ситуация складывается на общескандинавском рынке. В Норвегии в дождливые годы наблюдается избыток энергии, производимой на ГЭС, и она экспортируется в Швецию и Финляндию. В засушливые годы, наоборот, энергия поставляется из Финляндии в Швецию и Норвегию, поскольку у нас энергия производится на атомных и газовых электростанциях. Примерно так же осуществляется обмен поставками между скандинавскими странами, Центральной Европой и Германией. Поскольку в странах Скандинавии значительно больше запасов гидроэнергии, то объемы поставок легко регулируются.

В дневное время электричество направляется в Центральную Европу, где наступает пик потребления. Ночью производимая в Центральной Европе на ТЭЦ электроэнергия идет в Скандинавию. В это время скандинавские ГЭС работают с пониженным уровнем нагрузки или вообще останавливаются. И я думаю, что нечто подобное могло бы происходить и в трансграничной торговле между Россией и Скандинавией.

– Но ведь пока поставки электричества возможны только в одном направлении – из России в Финляндию. Проект энергетического кабеля по дну Финского залива как раз и предусматривал возможность встречных потоков.

– Существующие сети позволяют России при необходимости легко перераспределить на внутреннее потребление установленные мощности, предназначенные для экспорта. Если учесть, что в настоящий момент это 1400 МВт, резерв значительный. Вы совершенно правы: сегодня технически использовать существующие сети для передачи электроэнергии из Финляндии в Россию нельзя. Однако модернизация сетей при возникновении потребности во встречных потоках не представляется невыполнимой задачей. Кроме того, конечно, есть возможность строительства новых сетей.

– Давайте отойдем от конкретного проекта и рассмотрим гипотетически строительство подводных кабелей, подобных сети Estlink (подводный энергетический кабель, связывающий Эстонию и Финляндию. – «Эксперт С-З»). Считаете ли вы подобные объекты хорошей возможностью для инвестиций?

– Я бы сказала, что Fortum позитивно относится к интеграции отдельных энергетических рынков. Мы стараемся избавиться от узких мест и не препятствовать трансграничным потокам. Например, мы продолжаем наращивать потоки электроэнергии между Швецией и Финляндией, но используем для этого традиционные электросети. Здесь проблема облегчается тем, что в обеих странах реализуются одни и те же принципы ценообразования. Вместе с либерализацией российского рынка мы, полагаю, будем наблюдать эффект «плавающих мощностей» по обе стороны российско-финской границы.

– Сегодняшние цены на электроэнергию в России значительно ниже, чем на скандинавском рынке, куда экспортируется электроэнергия из России, Польши, Германии и Эстонии. Зачем финским концернам поставлять электричество на российский рынок, ведь значительно выгоднее увеличивать поставки в Скандинавию и Европу?

– Очень хороший вопрос. И, как я уже сказала, когда мы говорим о рыночной экономике и о либерализации энергетического рынка, то поток энергии идет в направлении более высоких цен. Иначе это не будет соответствовать принципу свободного энергетического рынка. Давайте обсудим формирование себестоимости выработки электроэнергии на ТЭЦ, работающих на природном газе. Доля таких электростанций в России в пересчете на установленную мощность – примерно половина от общего числа.

Видно, что стоимость выработки электроэнергии на газовых ТЭЦ в значительной степени зависит от цены на топливо, хотя свою роль играет и кпд. Сегодня газ в России оказывается в четыре раза дешевле, чем в Германии. Кроме того, европейские потребители должны оплачивать выбросы двуокиси углерода, что еще больше увеличивает разрыв цен. Теперь мы можем понять, почему существующие цены так разнятся: в России 1 МВт·ч стоит 15 евро, а в Германии – больше 50. Однако в будущем, после либерализации внутренних российских цен на газ, разница в стоимости электроэнергии в России и Европе сократится.

– Насколько сократится?

– Мы подготовили прогноз цен на газ в Германии, Нидерландах и России. С 2011 года во внутреннюю цену на российский газ будет заложена инвестиционная составляющая, и получится та же европейская цена за вычетом экспортной пошлины (сегодня это 30%) и стоимости транзита. Еще, вероятно, за счет оплаты выбросов двуокиси углерода европейские цены на газ будут выше российских примерно на 10 евро. Разница довольно большая, но все равно значительно ниже сегодняшней.

– Но даже при такой разнице поток должен идти из России в Финляндию, а не в обратном направлении?

– Это не совсем верно, поскольку мы говорили о средних уровнях цен. Посмотрите на динамику поведения цен на российском оптовом рынке электроэнергии. Уже этой зимой электричество в России стало дороже, чем в Скандинавских странах. Так продолжалось несколько недель. Возможно, в зимнее время России будет выгодно импортировать электроэнергию, а в летнее, наоборот, экспортировать. На рынках возможны даже суточные колебания цен, о чем я вам рассказывала. Поэтому в будущем торговля электричеством может идти постоянно в обоих направлениях.

– Поможет ли трансграничная торговля в случае больших аварий, так называемых блэкаутов?

– В подобных ситуациях возникает огромная потребность в энергии и цены резко растут. Но так работает свободный рынок, где цена определяется соотношением спроса и предложения. И если предложение ограничено, а спрос велик, то цена будет расти. В этих случаях задействуются дополнительные мощности, в том числе работающие на более дорогом топливе. Экономически выгодным может оказаться импорт из других стран.

– Если рассматривать не отдельные колебания цен, а долговременные прогнозы, о которых вы рассказывали, то можно ли говорить, что и в перспективе вероятность поставок электроэнергии из России в Финляндию будет выше, чем в обратном направлении?

– Это совсем не простой вопрос. Высокие колебания цен на энергетическом рынке являются сигналом не только для импортных поставок, но и для новых инвестиций. Кроме того, есть сезонные и суточные колебания цен. В Германии электроэнергия в среднем дороже, чем в Скандинавии, но импортируется на скандинавский рынок на регулярной основе. Финляндия экспортирует электроэнергию в Швецию, однако позапрошлой зимой нам пришлось покупать шведскую энергию, потому что в Санкт-Петербурге была очень холодная зима. Поставки из России ограничили, и цена резко взлетела. Если средний уровень цены на Nord Pool составляет около 40 евро за 1 МВт·ч, то тогда буквально за пару часов она поднялась до рекордной отметки в 300 евро.

Таким образом, свободный энергетический рынок позволяет справляться с подобными ситуациями. Цена поднимается до столь высокого уровня, что для кого-то оказывается выгодным ввести дополнительные мощности даже на несколько часов. Интересно, что той зимой значительной реакции российского рынка не последовало. Это был еще не тот оптовый рынок, который начал работать сегодня, а модель с ограничением цены. Взлеты и падения цен – это естественная составляющая рынка, поскольку электричество – товар, который нельзя хранить, и приходится согласовывать спрос с предложением в каждый момент времени.

– Какова ваша оценка энергобаланса российского Северо-Запада?

– У меня нет подробных сведений, поскольку оценка энергобаланса включает не только соотношение установленных мощностей и спроса, но и состояние сетей и возможности передачи электроэнергии. В сетевом хозяйстве могут быть свои узкие места. Если же взять регион Санкт-Петербурга, то экономика здесь растет в среднем быстрее, чем по России, а многие энергетические объекты устарели. Для того чтобы провести модернизацию электроэнергетики, нужно, чтобы вовремя подошли инвестиции, как в новые мощности, так и в распределительные сети. Кроме того, следует учесть, что Скандинавия и Западная Европа планируют масштабное строительство новых электростанций, поэтому энергомашиностроительные предприятия могут просто не справиться с большим объемом заказов. С инвестициями нельзя опаздывать.

– Есть ли у вас прогнозы относительно роста энерговооруженности Северо-Запада?

– Мы, конечно, стараемся прогнозировать будущий рынок, но никогда не раскрываем этих данных, поскольку от них зависят ключевые показатели работы компании и поведение игроков на рынке. Существует очень хороший прогноз, сделанный РАО ЕЭС, который говорит, что спрос на электроэнергию растет в среднем на 4% в год. Но многое зависит от того, будут ли внедряться энергосберегающие технологии. Пока цены на газ и электроэнергию в России невысоки, у потребителя нет стимула к внедрению передовых достижений в области энергосбережения. Если ценовые показатели изменятся, то энергосбережение станет более актуальным, и в этом случае темпы роста спроса будут более скромными. Таким образом, уровень ключевого показателя – спроса на электроэнергию – остается плохо прогнозируемым.

– Считаете ли вы, что над Северо-Западом все еще довлеет «крест Чубайса»? (график, характеризующий пересечение кривых спроса и выбытия энергетических мощностей. – «Эксперт С-З»).

– Cуществуют три сценария, которые довольно сильно отличаются друг от друга. В других прогнозах предвидится еще больший рост. Но каковы бы ни были сценарии, действительность такова, что требуются огромные инвестиции и масштабный ввод новых генерирующих мощностей. Огромная потребность в строительстве электростанций и других энергетических объектов остается при любом сценарии.

– Не кажется ли вам, что наиболее энергодефицитным регионом в ближайшие годы станет не Россия, а страны Балтии, поскольку между сроком закрытия второго блока Игналинской АЭС и предполагаемой постройкой новой АЭС в Литве существует временной зазор в шесть лет?

– Я могу прокомментировать ситуацию только в общем плане. Балтийские страны – это пример того региона в Европе, где особенно требуются новые мощности. И основная проблема здесь заключается в том, как обеспечить спрос при выводе из строя старых мощностей сразу в нескольких местах. Есть и другой важный вопрос, и об этом мы говорили, – достаточна ли мощность передающих сетей этих стран и России? Энергетические компании балтийских стран должны осуществлять масштабные инвестиции и «расшивать» сразу несколько узких мест.

– Вы не рассматриваете возможность строительства электрических мощностей в России для экспорта в балтийские страны?

– Fortum представлен в странах Балтии, особенно на юге региона. Я думаю, что если существует дефицит электроэнергии в каком-то отдельном регионе, например в балтийских странах, то мы, конечно, можем рассмотреть такую возможность. Но для этого требуется оценка разных вариантов – лучше строить производство в России и экспортировать энергию или решать проблему прямо на месте. В конечном итоге нужна альтернатива, которая позволяет эффективнее удовлетворить спрос.

Подчеркну, что я не могу комментировать вопросы о строительстве каких-либо определенных объектов в России и об экспорте, но когда я смотрю на ситуацию в вашей стране, то прежде всего думаю об огромных вызовах, связанных с быстрорастущим спросом на энергию. Мне представляется, что инвестиции в новые мощности должны стать в России приоритетом. Чтобы электричества хватило и в каждом домашнем хозяйстве, и на каждом промышленном предприятии.

После того как рынок электричества в России станет полностью либеральным, что произошло в Скандинавии и Западной Европе, будет неплохо объединить наши рынки. И мы надеемся, это в наших общих интересах, чтобы поток энергии шел между Россией и Финляндией, а также между Скандинавскими странами, балтийскими странами, Россией и Европой. Объединение рынков увеличивает общую эффективность, потому что чем больше возможность использовать мощности в других странах, тем меньше потребность в строительстве новых мощностей.

Санкт-Петербург